Эксперты Вышки о рынке труда: в чем особенности нынешнего кризиса и как измерить его последствия
Мировой рынок труда отреагировал на вызванный пандемией шок иначе, чем на все прежние кризисы. Для того, чтобы оценить реальные последствия этого шока, нужны новые инструменты, считают эксперты Вышки. Все методики, как отечественные, так и международные, требуют уточнения.
Остановка работы многих предприятий и учреждений в условиях карантинных ограничений привела к повсеместному росту безработицы. В нашей стране, как следует из опубликованных 25 августа данных Росстата, число безработных в июле увеличилось на 125 тыс. человек, до 4,7 млн человек, то есть рост составил 0,1 процентного пункта, до 6,3% по сравнению с июнем текущего года. Это на 1,3 млн человек и 1,6 п.п. выше, чем годом ранее и в начале кризиса, в марте 2020-го. Президент Владимир Путин во время видеоконференции с губернатором Ростовской области Василием Голубевым назвал безработицу «одной из главных проблем в стране».
Этот рост нельзя назвать исключительным, пандемия Ковид-19 нанесла серьезный урон рынку труда и в развитых, и в развивающихся странах. По данным ОЭСР, ущерб от нее оказался существенно выше, чем от мирового кризиса 2008-2009 годов. Безработица в России увеличилась значительно в меньшей степени, чем, например, в США и Канаде – с 3,5 до 13,3% и с 5,5 до 13,7%, соответственно, по оценкам ОЭСР, что сопоставимо с данным по странам ЕС.
Заместитель директора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ (ЦеТИ), член-корреспондент РАН Ростислав Капелюшников в интервью журналу «Огонек» сказал, что подтверждения мрачным прогнозам резкого роста безработицы в России не видно. По его мнению, отечественный рынок труда отреагировал на новый кризис сочетанием снижения заработков сотрудников за счет отправки их в неоплачиваемые отпуска, уменьшения премий и бонусов, сокращения рабочего времени и дистанционной работы.
По данным исследований Ростислава Капелюшникова и директора ЦеТИ Владимира Гимпельсона, опубликованных на сайте econs.online, 41% опрошенных отметили снижение зарплаты за время пандемии, работу потеряли 10%. Другое дело, что официальная статистика не полностью отражает ситуацию на рынке труда, отметил Владимир Гимпельсон в беседе с новостной службой портала ВШЭ. Реальный масштаб безработицы оценить трудно из-за изменений в методике исследований и сложности расчетов по косвенным показателям. Росстат в последние месяцы опрашивает не лично, а по телефону, что могло повлиять на репрезентативность выборки и, как следствие, на результаты исследования. Более точную картину за лето этого года мы сможем получить только в следующем году, когда станут известны итоги обследований домашних хозяйств, проводимых Росстатом и ВШЭ – они позволят уточнить масштабы безработицы и потери доходов. Есть еще социологические данные, но они существенно отличаются: например, по июльским данным Фонда «Общественное мнение» работы лишились 8% опрошенных, по данным опроса ВШЭ, проведенного в конце мая - 9,8%.
Подсчитать число безработных по косвенным данным также сложно из-за изменившейся политики государства по поддержке безработных. Как пишет в публикации на сайте econs.omline Ростислав Капелюшников, многие обратили внимание на взрывной рост регистрируемой безработицы – с 1% в марте до 3,7% в июне. Некоторые эксперты, ориентируясь на докризисное соотношение регистрируемой и реальной безработицы на уровне 1:4, 1:5, оценивают реальную безработицу в 16-18%, что выше показателей 1990-х годов. Однако, отмечает Ростислав Капелюшников, такие оценки не учитывают изменений политики господдержки безработных в период эпидемии.
Минимальный размер пособий увеличился втрое, до 4500 руб., а максимальный – в 1,5 раза до 12,150 тыс. руб., с коэффициентами и доплатами от региональных властей сумма может доходить до 20 тыс. руб., напоминает член-корреспондент РАН. Право на максимальное пособие получили также все уволенные после 1 марта, прекратившие деятельность индивидуальные предприниматели, кроме того. Упростилась и процедура подачи документов в службы занятости. По данным портала Суперджоб.ру, опросившего в июне 3 тыс. безработных, на учет в службу занятости встали 35% лишившихся места в последние месяцы. Если экстраполировать эти данные на общую картину в стране, то уровень безработицы приблизился к 11%.
Специфика этого кризиса в том, что стандартные определения плохо отражают ситуацию, говорит директор ЦеТИ. В частности, по методике Международной организации труда безработным считается тот, у кого нет работы, он активно ее ищет и готов приступить к ней в ближайшее время. В условиях карантина искать работу почти невозможно и тогда непонятно как считать тех, кто потерял работу, готов приступать к ней, но не имеет возможности ее искать. К этому добавляется старая проблема, когда работавший один или два часа безработным не считается. Отдельный вопрос – как учитывать отправленных в длительные отпуска без содержания. Американская статистика считает их безработными, отечественная – занятыми.
Учет частичной занятости также налажен недостаточно. По данным Росстата, число не полностью занятых и находящихся в простое увеличилось во втором квартале 2020 года по сравнению с тем же периодом 2019 года вдвое до 2,2 млн человек, их доля в числе занятых выросла до 3,1%. Между тем, по данным майского опроса ВШЭ, в неоплачиваемых отпусках находились 6,4% занятых, еще 7,1% перешли на сокращенный рабочий день или трудились дома с неполной зарплатой.
Кроме того, остается большим темным пятном статистика самозанятых и индивидуальных предпринимателей. Например, неясно, как считает статистика владельца ресторана, приостановившего работу и потерявшего доход и клиентов, как безработного или экономически неактивного, отмечает Владимир Гимпельсон.
Впрочем, существенные проблемы на рынке труда и учета рабочей силы испытали все страны. По данным ОЭСР пандемия ударила по занятости больнее, чем мировой кризис 2008-2009 годов. Однако острота проблемы разная, она зависит от времени введения карантина и его жесткости. В целом по ОЭСР безработица выросла за время пандемии примерно в 1,5 раза, до 8,6%, но уровень безработицы в Германии, Японии и Франции и темпы ее роста сейчас ниже, чем 11 лет назад, тогда как в США, Канаде и Австралии – выше. В первой группе стран государство помогает сохранить занятость через предприятия, частично или полностью компенсируя им затраты по оплате работников, ставших временно ненужными, вторые помогают самим безработным через выплату пособий, разъяснил «Огоньку» разницу в подходах Ростислав Капелюшников.
Все страны столкнулись с новым вызовом на рынке труда. Если стандартные циклические кризисы отбраковывали наименее эффективные предприятия и работавшие их сотрудники теряли рабочие места, то нынешний кризис – это кризис предложения. В силу противоэпидемических ограничений закрылись многие предприятия разных отраслей. Чтобы быстро восстановить человеческий и физический капитал и перезапустить экономику после завершения острой фазы кризиса, государства в разной степени вкладывались в сохранение персонала, поясняет Владимир Гимпельсон.
Кроме того, нынешний кризис на рынке труда показал, что следует считать по-разному безработицу в развитых странах, с их развитой системой учета и регистров, и в развивающихся, жители которых не имеют сбережений и социальной поддержки для того, чтобы длительное время оставаться без дохода. В странах, где социальной поддержки нет, в случае потери места люди чаще соглашаются на любую работу или создают себе занятость в неформальном секторе, резюмирует директор ЦеТИ ВШЭ.
Эксперты считают, что более точно масштаб кризиса на рынке труда можно будет оценить по мере появления данных о падении доходов и поступлений налогов с доходов физических лиц.